Многим любителям астрономии нашей страны знакомо имя Андрея Климковского, который является любимым музыкантом для многих из нас. Многие композиции Андрея напрямую пересекаются с нашим увлечением, написаны под впечатлением от созерцания звёздного неба. Теперь стали традиционными и концерты музыканта на всероссийском фестивале любительской астрономии «Астрофест». Именно там, по предварительной договорённости, мы и взяли это интервью в середине мая 2010 года, буквально вырвав музыканта из процедуры тщательной настройки оборудования. Зал, которому буквально через час предстояло принять концерт, ещё был почти пуст, и наша беседа началась...

          – Наше интервью должно подчеркнуть взаимосвязь астрономии и жизни, для обширного представления о связи звёздного увлечения с повседневностью. Поэтому первый вопрос такой – какое из ваших увлечений, астрономия или музыка, было первично?

          – Первично было увлечение астрономией. Даже, может быть, не сразу я сфокусировался на астрономии, а интересовался миром, в котором мы живём. Но поскольку человек не сразу видит весь мир, то мне сначала хотелось заниматься тем, что непосредственно вокруг меня. Когда-то я хотел стать геологом и ходить в разные путешествия, экспедиции; а потом мой кругозор расширялся, и я дорос до астрономии, до звёзд, безграничной Вселенной. И вот в таком состоянии я оказался в кружках московского планетария. А там я столкнулся с музыкой.

          С музыкой я сталкивался немножко раньше, но это не было увлечением; из-под палки меня заставляли заниматься родители, отдали в музыкальную студию, из которой я сбегал регулярно. Каждый год меня туда отправляли и каждый год меня через несколько недель или месяцев занятий отчисляли за непосещение или за полное нежелание заниматься. А вот в московском планетарии, который я посещал с пятого класса, к восьмому классу я добрался до музыки. В тот момент мне в голову пришло, что небесные объекты обладают некоторой музыкальностью. Потому что лекции в московском планетарии сопровождались демонстрацией созвездий, имитацией астрономических явлений, и под всё это включали музыку. И тогда я понял, насколько это близко.

          Но я бы сам не решился, мне помог мой друг, Павел Строганов, с которым мы вместе учились на так называемом среднем курсе и который музыкой занимался больше, чем я. Он помог мне понять, что это всё легко, доступно, можно самому что-то придумать; и в московском планетарии он создал музыкальную группу, в которой несколько лет мы творили, пока не разбежались по институтам и т.д. У кого-то семейная жизнь, у кого-то армия. Через некоторое время я опять вернулся в это дело, потому что понял, что, несмотря на то, что я пошёл учиться астрономии, музыка для меня оказалась гораздо более весомой.

          – В связи с этим интересно узнать, осталась ли астрономия глубоким увлечением, или это просто романтика в большей степени?

          – Скажу так – она для меня постоянна. Я о ней постоянно думаю; и когда музыкой занимаюсь, думаю об астрономии. Езжу в экспедиции; иногда сам организую, иногда в чьи-то вливаюсь. Ну и книжки почитываю, в интернете слежу за новостями. Что касается уровня, к сожалению, не хватает меня на то, чтобы заниматься столь серьёзно, как многие любители сейчас. Любители открывают малые планеты, новые звёзды, переменные звёзды, а я вот, к сожалению, не успеваю делать всего этого. И телескоп у меня старый до сих пор – «Алькор» – музейный экспонат. Но я обещаю подтянуться в этой части.



          – Т.е. получилось так, что астрономия привела к музыке, и музыка перевесила астрономию?

          – Да, меня она в большей степени захватила, но с астрономией не поссорила ни в коей мере. Скажем так, астрономия – это наука, и требует научного подхода очень серьёзного, а музыка, наверное, проще. Да, проще, здесь всё интуитивно. А наука требует точности.

          – Вы черпаете вдохновение только в астрономии, или есть ещё другие источники из мира?

          – Иногда вдохновение кроется в довольно неожиданных местах, в каком-то большом разочаровании в чём-то таком; Бетховен же тоже лунную сонату написал, будучи старым, больным, покинутым, расстроенным очень. Т.е. музыка – это странное пространство, его не расписать так, как можно описать положения планет, эфемериды, таблицы составить. С музыкой многое не понятно. Я недавно был в Крыму; вообще, много лет никуда не ездил, а тут вдруг стал выбираться в КрАО, и вид звёздного неба там, в горных районах в хорошую погоду, плюс красота природы – это всё, конечно, очень здорово вдохновляет, и сегодня я буду представлять альбом, написанный там. И когда я уже написал этот альбом и представил его в Крыму, я приехал туда, чтобы вновь сделать презентацию альбома, и опять написал что-то новое. Там вот пишется – просто какие-то потоки идут в музыке. Но в то же самое время, музыка рождается порой и иначе.



          Когда в 1986 году взорвался после взлёта на 74 секунде американский космический корабль «Челленджер», то у меня тоже родились произведения, посвящённые этому. Хотя, казалось бы, повод негативный, не очень радостный. Хотя музыка, как и астрономия, является для меня хобби, какое-то время с помощью всех этих синтезаторов, дисков я пытался зарабатывать на жизнь (что делаю и сейчас), тогда мне было весьма сложно, и опыта не было; из-за чего возникшие материальные проблемы вынудили на время из музыки уйти. Я действительно несколько лет этим не занимался, но, скажем так, это тоже не помогло. Мои проблемы были на самом деле в другом. Были такие внутренние, бытовые, семейные проблемы, после чего моя семья развалилась, и я снова вернулся в музыку, и, переживая всё это хозяйство, написал ещё ряд произведений; уже не космических, а философских.



          Т.е., скажем так, нужно было с чего-то начать. И начал я со звёзд. А дальше человек, вот, слышит что-то, какую-то музыку, вот, где-то она звучит, в эфире, может быть, в таком эфире, которым заполнено наше пространство; или кажется, что это звёздный свет льётся откуда-то; кто-то пишет музыку, черпая вдохновение, глядя на морскую гладь или гуляя по каким-то подземным катакомбам. Т.е. нужно с чего-то начать, а потом это будет проявляться везде. Куда бы человек не пришёл, что бы ни увидел, у него будет это. Это как на востоке, знаете, где народ очень певучий. Вот представьте себе какого-нибудь узбека – что вижу, то и пою. Музыканты со временем становятся вот такими. Т.е. не обязательно звёзды могут дарить вдохновение, здесь может быть всё, что угодно.

          – Расскажите, есть ли у вас другие любимые направления в музыке, кроме электронной, и любимые композиторы, скажем?

          – Вопрос непростой. Вообще, для меня сейчас нет такого понятия, как электронная музыка, рок-музыка, поп-музыка; для меня всё это – просто музыка. Хорошая музыка, или не очень хорошая музыка, или не музыка вовсе. Вот, хорошая музыка мне нравится, а которая плохая – нет. Поэтому стилей, как таковых, нет; я с удовольствием слушаю регги, танцевальную музыку (если в ней есть хорошие мелодии, самое главное); есть музыка без мелодии, но с интересно построенным звуковым пространством, которое тоже на слух интересно. Происходит такой прецедент исследования, слушаешь и путешествуешь среди всех этих звуков, которые то справа, то слева.



          Но есть, конечно, имена, которые заслужили право быть любимыми. Моё увлечение музыкой начиналось с таких интересных музыкантов как Дидье Маруани (группа Space), Жан-Мишель Жарр; Pink Floyd с ними где-то там рядом. Надеюсь, что сколько я буду жить, столько я буду к ним иметь какое-то определённое уважение.

          – Наш заключительный вопрос будет по поводу семьи. Как семья относится к увлечениям, поддерживает, разделяет их или нет?

          – Ну, в своё время родители мои не очень поддерживали то, что я, как они говорили, променял науку, серьёзное дело на несерьёзное, на музыку. С годами это как-то утряслось и сейчас, например, мама, которая считала, что всё то, что я делаю – ерунда, с удовольствием слушает. Со своей предыдущей женой я расстался; не знаю, как она сейчас относится к моей музыке. А мой ребёнок под мою музыку созревал, так сказать; ещё до рождения слушал. И потом он безошибочно нашёл кассету, которая тогда звучала. Такие слова говорил, что он это очень-очень давно слушал, а на самом деле в это время он ещё в пузе руками-ногами толкался, под эту музыку танцевал. Впоследствии, конечно, ему моя музыка нравилась, и вообще у нас близкие музыкальные вкусы. В то время как его ровесники слушали какие-нибудь детские песни про ёлочку, он уже вставлял диск с музыкой группы Secret Service и слушал это. Но он тоже на месте не стоит, он развивается, и сейчас слушает такое, что у меня просто сворачиваются уши в трубочку. Потому что коллектив влияет, школа и так далее, а там тяжёлый рок сейчас в моде. Через такое явление, как мода, мы все проходим, и когда-то выходим из этого, но когда это случится, не известно. Ну, вот так.

          – Спасибо!

оригинальное интервью в "Астрономической газете" [PDF] | на сайте Андрея Климковского | комментарии в блоге

Астрономический портал "Путь к Звездам" :

сайт   |   форум   |   Астрономическая газета   |   дискуссия на АстроФоруме

Поделиться в социальных сетях

Код вставки для вашего сайта или блога: